 Дорогие,
родные, я к вам обращаюсь, с кем подружилась, о ком я не думать уже не могу...
Вы, люди дольменов, вы не просто Герои и ваш подвиг пока не закончен, начат он
вами и лишь с нами совместно завершится он сможет, частично это подвиг и наш!
О, как вы мечтали, что не напрасен уход ваш из жизни счастливой, и верили в
нас, потомков своих... А может надежду теряли и к Богу взывали, и ночами и
днями рыдали от ощущенья, что спящие люди не смогут понять предназначенья
дольменов и от досады такой Душа холодела? От осознанья такого и моя Душа вся в
волненье и слёзы струятся и льются рекой... Как я вас понимаю, и чувствую муки
прежние ваши, когда в забытье, информации ложной, уводящей людей всё дальше от Истины,
находилось Деяние ваше. Но рассвет для спящих людей наступил! Анастасия людей
пробудила! Слава, слава, слава Анастасия тебе, её дедушкам слава, слава,
Владимир Мегре! Люди дольменов, я знаю, ваше счастье и радость не опишешь словами,
но Душа моя чувствует это и прибывает в восторге великом, в несказанной
радости, благости, с облегченьем вздыхает и плачет от счастья, смеётся и в
танце счастливом кружится со всеми, кто в дольмены ушёл, ушёл не напрасно! Немало
людей вас уже посетило, кто в незнанье мимоходом зашёл, в суете, кто с душою
открытой пришёл... Как рады вы тем, кто с любовью вас навестил, желая
услышать, увидеть, почувствовать, кто Душою ожил... Я помню тот трепет общения
с вами, пульсацию в камне, дыхания вашего волны играли с дыханьем моим. А один
руками моими меня утешал всё, когда плакала я от досады, что свою жизнь оборвал
он во имя Жизни Святой, лицо моё гладил, от слёз вытирая, обнялись сердцами мы
с ним. Как
не странно, но зная о дольменах, я мысль не рождала к ним ехать и навестить тех
людей, что в них уходили. Опять говорю я «спасибо» Ивану, то он вдохновил меня
на поездку и все так удачно сложилось. Нам с Геной (мужем) не пришлось самим
искать пути к дольменам, стала нашим гидом Галия. Спасибо тебе, Галия! Собравшись
в дорогу, я понимала, что нет смысла мне много ждать от поездки, во сне я ещё и
лишь слегка пробуждаюсь. Но чётко я знала, что не к дольменам я еду, а к ЛЮДЯМ,
когда-то ушедшим в дольмен, для меня они люди, но бестелесны. А так же я
чувствую, что прибывать они и вне дольменов могут легко. Приближаясь
к дольменам, я издали тех людей ощущала, их радость, что ждут, что с поклоном
встречают. Часто, не доходя до дольмена, я к ним обращалась, кланялась низко,
любовь свою посылала и говорила примерно такие слова: «Здравствуй, дорогой
человек, ушедший когда-то в дольмен! Я к тебе в гости пришла, прими, коль не
против. Моя Душа и сердце открыты тебе. Ты ждал очень долго гостей. Хочу
порадовать тебя я собою, любовь посылаю тебе я свою. Если чувствуешь, что
готова получить информацию от тебя, то с радостью её я приму, если ещё не
готова, то подожду. Скажи, что ты хотел бы мне дать, чем поделиться, чему
научить? Скажи своё имя, как мне к тебе обратиться?». И все мне свои имена
называли, это даже не имена, а определения их. Понимая, что я могу исказить, не
расслышав их имя, упростили они обращенье к себе. Так, например, обратилась я
сразу, прикоснувшись к камню дольмена: «Здравствуй, мил-человек». Так он
предложил называть его Милость. Потом
мне хотелось к плите прикоснуться, ведь на ней следы прикасаний «его». И почти
шёпотом, почти про себя я к «нему» обращалась, ведя простой разговор. Возникал
диалог в голове иль в душе, я говорю, а мне отвечает голос как будто бы мой и
не мой. Различны лишь интонации, и я понимаю, что не монолог это, а диалог. По-разному
встречи бывали. Подход к первому дольмену (в Широкой щели, прямо в посёлке)
сначала меня слезами умыл. Но мил-человек меня успокоил, друзьями расстались мы
с ним. Дольмен
Прамамочки Анастасии меня настолько удивил, что трудно было мне принять и
осознать «её» слова, что, мол, подружка я её, и что она меня ждала и очень рада
видеть, да ещё и с Мирославом (Геной), который всё такой же, так она сказала.
Когда ж я стала сомневаться и сопротивляться её словам, слезами утираясь, она
досадовала очень: «Ну как же ты не помнишь, Анна, мы вместе счастливо здесь
жили, в горах гуляли, смеялись, пели и любили. Ты же подруженька моя, ты
вспомни этот день, когда в дольмен я уходила. Плиту мы сдвинуть не могли, но ты
не тут стояла, пройди сюда, правее и повернись к нему спиной, руками в крышку
упираясь». И я прошла и стала, как она сказала, слезами умываясь, пытаясь
вспомнить тщетно. Вот и сейчас, описывая это, я вновь реву и до конца не осознаю,
что всё это реальность. К тебе подружка, обращаюсь, ты научи меня, как
пробудиться, как ото сна оков освободиться. Ещё два дольмена были, где много слёз я пролила, это дольмен Ганы (причём лишь
на второй день, придя, мне Гана новость сообщила, которая была сюрпризом номер
три) и дольмен Патриарха, с которым связан сюрприз номер два. Начну всё по
порядку. 22
февраля 2013 года я написала Ефремову Ивану, парню 16 лет, сообщение (страница Вконтакте),
желая познакомить его, сама не зная почему, с творчеством Баяна всея Руси,
Олега Атаманова, между нами завязалась немудрёная переписка. А уже через
неделю, 28 февраля, Ваня мне написал, что у него вторая мама появилась, имея
ввиду меня, чему я очень удивилась.... Хотя уже почувствовала ранее, как
трепетно к нему я отношусь, с любовью. Поверила я чувствам Вани, всё может в
нашей жизни быть, хотела стать достойной я такого сына, и стала над собой ещё
усерднее работать. Ванюша в августе к дольменам ездил и не напрасно, услышал он от Патриарха, что «тот»
его отец. Так вот, когда к дольмену Патриарха подошла я, тая надежду, что через
Ваню «тот» человек мне тоже не чужой, такое о себе узнала. Привет я Патриарху с
поклоном от сына-Вани передала, сообщила, что Ваня меня считает своею мамой, на
что услышала ответ: «Нет, не сын тебе Ванюша, хотя в нём есть частичка и
твоя... он внук тебе, моя родная мама...» И снова слёзы в три ручья... И как
опять принять и как поверить? Чуть успокоившись, спросила его я имя, сказал: «Василий,
Вася, Василёк», а у подножия дольмена, букетик маленький и синий в нём цветок,
как бы мои сомненья развевая: «Да, да, Василий, Вася, Василёк». Теперь
о Гане. Так случилось, об этом чуть позже, что к Гане мы с Геной пошли и на
следующий день. И тут я поняла, что привет я Гане от Ванюши передала, а привета
для него что-то не припомню (в суете средь народа наша встреча была). С Ганой я
вновь завела разговор про Ивана, рассказала, как к Патриарху сходила, как меня
удивил он, назвав своею мамой родной. «Да, да, моя Анна, всё так, Вася сын
твой, а Ваня внучок. Ты же дочь мне, любимая Анна, как я счастлива встрече с
тобой». «Мама-Гана, родная, может всё это вымысел мой?» «Вовсе нет...» И
тут во мне ярь разыгралась, от досады, печали, противоречья и огорченья,
чего-то ещё. Как же так, как же так, почему, почему?! Родные, вы жизни свои
подарили, вы всё рассчитали, составили план свой, хотя рисковали, но не
отступили, мечту не придали. Но почему мне так плохо теперь, мама Гана? Чувства
кипят! Да, я всё понимаю — было так надо, и я принимаю, по-другому было нельзя.
Но сколько тоски, и печали и горя я сейчас ощущаю...» «Не плачь, моя Анна, ты и
тогда это всё ощущала, когда каждого из нас в дольмен провожала, хотя всё
усердно скрывала. Поскорей пробуждайся, стань, как и прежде, собой.» «Но что я
могу мама-Гана, ты же видишь, я совсем не оратор и я не герой? Я не смогу, и я
не готова, и я не умею, так толку то что?» «Успокойся, родная, тебе и не надо
никого вести за собой. Ты прежде к себе возвращайся, занимайся собой. А вот и
привет мой Ивану: «Поклон, любовь и радость ты передай Ванюше! Указ, напутствие
ему я не даю. Сам знает, чувствует, как лучше поступать ему. Его теперь уже
никто не остановит, ничто не помешает. Нас четверо уже, за руки мы взялись и мы
сильны!» Ещё больше любви посылай ты для дочки Манюши любимой!» А это
привет Патриарха к Ванюше: «Сыну поклон и любовь от меня передай ты. Надежда
моя он, отрада и Дух в нём силён. Со мной пусть общается сам, я слышу его». Ну и
дела, ну и поворот судьбы. А Ванюша ведь особенно выделял три дольмена,
Прамамочки Анастасии, Ганы и Патриарха, просил им приветы передать, не зря он к
Гане потянулся. Вот так раздумывая, я наводила порядок вокруг дольмена Ганы и
на ближайшей территории, собирая бумажки, стёкла (там плиты сложенные, мхом
заросшие, а я решила, что дольмен и как обычно беседу завела, и многое ещё узнала
от Зелёного, он так мне предложил его назвать). Гана мне поведала впоследствии,
что «Его» дольмен разрушен, что «Он» у плит решил остаться, тая надежду, что
люди тех камней душой коснутся, решив, что здесь дольмен...». Он» терпеливо
ждал и вот дождался, и с ним ведут беседы люди. Зелёному
я говорила, что очень не хочу полученную информацию в народ оповещать. Дескать,
вдруг найдутся люди, которые тоже будут утверждать, что Гана и их мама… На что
услышан был ответ: «А ты не допускаешь, что у Ганы ещё могли быть дети? Ещё три
человека могут Гану мамою назвать». Логично, и мне на это нечего сказать… Почему
то не у Ганы, а у Зелёного я про отца спросила. Его слова услышав, я решила,
что фантастическая история продолжается и всё меньше и меньше стала доверять
себе и ощущениям своим. По словам Зелёного, муж Ганы, мой отец, является родным
братом Прамамочки Анастасии. Во как… Что, не верится? И мне не поверилось тоже…
И когда я начала отвергать информацию, убеждать себя, что это просто вымысел и
надо всё забыть. Из глаз моих полились слёзы, в душе все возмутилось и как бы
огорчилось. Мне стало просто плохо от выводов моих. Словно моя Душа со мной не
соглашалась. Я успокоила её, решив, что всё я принимаю, а что ещё не понимаю,
то после разберусь. Я
вспомнила Анастасию, вернее слова, которыми я к ней обращаюсь: «Анастасия,
сестрица родная, подруженька милая…» Часто сама себе удивлялась, почему я её
сестрой называю. Так, дальше рассуждая, поняла, что Прамамочка мне и подружкой
и тётей приходится. Это может быть, если мой отец, её брат, намного старше её.
Это тоже реально, ведь люди раньше гораздо дольше жили. Тогда и Анастасия может
мне являться двоюродной, троюродной и т. д. сестрой. Осознать, что во мне есть
частичка рода Анастасии нелегко, вернее, просто невозможно. На ум пришло письмо
Вани (внука моего по новой «схеме»), где он обращается к дедушке Анастасии: «Здравствуй,
дедушка, мой дорогой! Тебе низкий поклон от меня! Пишет тебе твой внук,
беленький грибочек, как ты меня называл. Ваня Ефремов тебе пишет. Как
поживаешь, дедушка? Как здоровьице твое? Спасибо тебе, дедушка, за то, что
помогаешь нам, поддерживаешь нас в этом нелегком пути. Спасибо тебе за советы
мудрые, за разговоры о главное тебе спасибо. Хочу быть хорошим внуком, дедушка
мой дорогой! Люблю тебя, дедушка!». Так
что же, может и не зря Ваня так тянется к дедушке Анастасии? Ведь, если
поверить в ситуацию, наши роды соединились когда-то. И вот сегодня (пишу три дня спустя) ещё одна новость. Слушаю моего любимого
певца, Бояна Олега Атаманова, к которому у меня уже 2 года такие чувства, что
их не описать, это не просто любовь, симпатия, благодарность за творчество. Это
такое сильное и не проходящее чувство чего-то очень родного, близкого,
дорогого. Вот уже два года непрерывно слушаю песни Олега (плеер, наушники, даже
на работе включаю, будто бы одержимая) душа моя поёт и плачет вместе с Бояном.
Решила задать вопрос своей подружке, Прамамочке Анастасии, что связывает меня с
Олегом и, ещё не получив ответа, начала ей говорить в небольшом испуге: «Только
не говори, что он мой отец, не говори, что отец!» Почему я так подумала? Почему
испугалась? Вернее это не испуг, это было бы настолько прекрасно, что не может
быть реальностью…. Увы, ответ был положительный…и обрадовал меня очень.
Безусловно, у мамы Ганы мог быть в мужьях такой прекрасный человек. Я вспомнила
рассказ Анастасии о её Праотце, который заточён был в башне, он песни пел и
образы в них вкладывал великие, а вдруг «он» и Олег — один и тот же человек?
Лично мне не известно более мощного певца, который так любит свою Родину,
Землю-Матушку, Отца-Творца. А какие сильные образы он творит песнями! А его
голос, голосок, голосище?! Моя душа чувствует каждое его слово, каждый звук, и
столько любви ему посылает. Олег Атаманов очень необычный певец! И поверила,
что это может быть. Подумала: «А разве нужно ему сейчас было воплощаться?» И
услышала, что сейчас брошены все Светлые Силы для победы Жизни, самые лучшие
Сыны и Дочери стоят на передовой пока ещё не оконченной Войны. На кону стоит
мечта Творца»! О, как нам нужна Победа! Без неё не будет ни Жизни, ни Счастья,
ни Радости, нас не будет... Вспомнила про Олега ещё один интересный случай... В прошлом году, в сентябре,
ко мне из очень далёкого далека (5000 км., если точнее, то из Иркутска) приехал
в гости Геннадий, мы познакомились благодаря сайту Анастасия.ру. В Москве как
раз был с однодневным концертом мой любимый Боян. Мы пришли на концерт и сидели
близко к сцене. Гена тоже полюбил Олега с первой песни. Весь концерт почти не
сводили с Олега глаз. А после концерта обмениваясь ощущениями, пришли к одному
мнению, что Олег тоже как-то пристально и по-особенному на нас смотрел. И мы
почувствовали и согласились с тем, что Олег видел, как нам хорошо вместе и
послал нам своё Благословение, да, да, именно Благословение. Своей любовью в
ответ мы Олега одарили. С тех пор с этим чувством так и живём. А теперь
получается, что Олег имел на это полное право. Родной, Боянушка, хорошо-то
как... Не зря портрет Олега Атаманова висит над нашей кроватью рядом с
портретом Анастасии. Поймала свои чувства, они как черное и белое. Такое о себе, своей судьбе
узнать…. Сказать, что рада - будет мало. Но вот проблему чувствую я в чём, что
дать могу я роду славному и чем помочь могу ему? В себе не чувствую
способностей я нужных. Нет, я ответственности не боюсь, испортить неумением
своим я опасаюсь. На одной передовой за Жизни свет стою я с вами, родные, милые
мои. Хотя не знаю, что делать мне, стоять, бежать или «Ура» кричать»? Я поняла,
скорей мне нужно пробуждаться… Хочу
вернуться к дольменам. Не много нам удалось обойти дольменов, но с тринадцатью
Душами мы подружились. Теперь расскажу о каждом. Я поняла, что люди дольменов
очень хотят помочь мне обрести саму себя, а это главное, иначе я просто не
смогу от них информацию принять. Душа с именем «Милость», мне женскую нежность,
обаяние, женственность, грацию, миловидность желает помочь восстановить. «Мудрость,
соответственно, мудрости, сдержанности, себялюбию хочет меня обучить. «Муза»
подскажет, как мне красивый голос обрести. «Зелёный» — мыслью своей творить. «Водяной» — уравновешенности духа, контролю над ситуацией, спокойствию всегда и везде. «Вечность»
раскроет знанья для жизни вечной. «Камень» даст совет, как силу духа свою
укрепить. «Песня» мне поможет песнь свою творить и петь другим на радость. «Рыжий»
очень хочет, чтобы я чаще улыбалась, звонче чтоб смеялась, собою радовала всех.
«Солнечный человек» — он видит стеснительность, застенчивость мою и хочет,
чтобы я открыто, смело в глаза людей глядела. Научит любовь преумножить свою, и
любые дела делать только с любовью. И в мир излучать больше света. Ещё
добавлю, что были места, где вокруг дольменов территория была немного
замусорена. Самым неопрятное место было вокруг дольмена Ганы (это было причиной
нашего повторного к нему прихода). Недалеко от дольмена стоял набитый мусором
бак, за которым никто не следил, большая куча мусора лежала рядом. Видимо его
поставили организаторы экскурсий. Мы это бак, убрав весь мусор в округе, унесли
вообще. Сложнее
было с самим дольменом. Так оказалось, что и вовнутрь и снаружи люди
накладывают продукты питания, зерно, фрукты, конфеты, даже буханка хлеба была.
Этот дольмен полумонолит, от дождей в нём вода накапливается, всё размокает,
бродить начинает и очень тяжёлый из дольмена запах идёт. Очень привлёк к себе
Дольмен Гену. Даже запах его не отпугивал. Я спросила у Ганы (тогда я ещё не
знала, что она меня впоследствии дочкой назовёт), что Гену так влечёт к
дольмену? Она ответила: «Любовью я окутала его, не много мать ему дала родная».
Уходя, Гена решительно заявил, что придёт сюда завтра же и наведёт порядок в
дольмене. Мне очень понравилась его идея. Спасибо, Геночка, тебе! Дольмен
промыли, лужу удалили, всё лишнее убрали, эфирным маслом кедра окропили, где
крышка, чтобы вода не затекала, камни подложили. Почти всё делал Гена, я в это
время разговаривала с Ганой-мамой. Ещё
бывало, что мне хотелось вдруг вокруг дольменов камни по-другому уложить. И я
зов сердца выполняла. Срезала с веток непонятные завязки, которые уж выцвели и
портили лишь вид божественной природы. У дольмена «Человека-солнце», я села на траву. На солнышко взглянула, глаза
закрыла и удивилась чудному узору, игре цветов, сменяющих друг друга, так не обычно,
что аж дух перехватило. Пространство вокруг дольмена нас грибами подкормило. У
дольмена «Водяного» на крышке большая лужа от дождей образовалась, и предложил «он»
мне войти в неё ногами, постоять. Что я и сделала. Моя подруга тоже. Недалеко
орех мы грецкий посадили. Где было можно, я цветы сажала. Попробовала
общаться с Душами друзей на расстоянии. Получается… Ура! Свои мне имена они
назвали, и я была удивлена. Совсем обычны и просты их имена, и нам привычны. Подруженька
моя - Полина. Сынок - Василий. Мама Гана — Ольга. Я так теперь к ним обращаюсь.
Они ж меня-то Анною, а то Алёной называют. Мысли
мои опять меня возвращают к поступку людей, ушедших в дольмен. Я так понимаю,
они себя добровольно жизни лишали, а это ведь один из смертных грехов. Самоубийство,
суицид (от лат. suicaedere — убивать себя) —
преднамеренное лишение себя жизни, самостоятельное и добровольное. Самопожертвование (например, на войне и в других экстремальных ситуациях)
относят к проявлениям героизма и отличают от ординарного самоубийства и других
разновидностей альтруистического самоубийства. Нет в
программе — мечте у Отца для ребёнка родного подобного «пункта». И им ли об
этом было не знать? Всё ведали, знали, что не воплотиться им вновь... Но как
капризные дети всё равно поступали. О, как велика была ваша Любовь к Отцу. К
Жизни прекрасной, любимым своим. О, как вы сильны! Слава вам, мудрецы! Родные,
вы жизни свои, с одной стороны, прекращали, но навсегда у дольмена находиться
без тела себя обрекали. Мне хочется знать, Душа, где витает, когда у неё
дольмен отбирают, ломают, увозят, с землёю стирают? Я знаю, что сейчас настало время, когда ушедшие в дольмены люди смогут
воплощаться вновь и вновь. Какое ж это счастье для вас, для нас! Находясь у
развалов дольменов, я обращалась ко всем Душам, чьи дольмены разрушены или
вовсе разобраны: «Дорогие, родные, все, чьи дольмены разрушены или вовсе их уже
нет, услышьте меня, я вас призываю! Вам хочу поклониться, я к вам в гости
пришла (кланялась на четыре стороны). Милые, прекрасное время настало, вы
дождались пробуждения нашего! Мы рады, что с вами общаться мы можем! Я
приглашаю вас к воплощению здесь, на Земле. Мы ждём вас, прекраснейшие,
достойнейшие! Любовь вам свою посылаю и не прощаюсь. Говорю: «До свидания!» я
вам...» Елена
Неверова Сентябрь
2013 г.
|
